Три дня. Никто не знает, как жить - Дмитрий Помоз

И вот они шепчутся о чем-то, мама едва не плачет, а бабушка ей в ответ улыбается доброй улыбкой «сухого» человека и просит придержать себя под руку, говорит, что упадет, если мама не будет сейчас за ней внимательнее следить. Это такой хитрый бабушкин прием, чтобы отвлечь маму от грустных мыслей. Я это понял и тоже решил помочь, взял свой мячик, подкинул и ударил по нему ногой, что было силы! Но немного промахнулся, и мячик полетел не вверх, а вверх и в сторону, прямо за большой, высокий забор соседнего участка. Участок тут же на нас залаял!

Сначала я сильно испугался, но потом вспомнил, для чего затеял всю эту идею. Еще вспомнил, как папа говорил, что своих родных нужно защищать. Тогда я подбежал к воротам лающего участка. Они были большие, железные, без единой щели, но между их нижней частью и землей было расстояние размером почти с мою голову.

Я лег на живот, подбородком к земле, увидел на участке огромную страшную сторожевую собачищу на цепи, увидел и свой мячик. Набрал по больше воздуха, и стал лаять изо всех сил в ответ!

Собачища лаяла намного громче меня, звуки ее лая очень напомнили мне, как тяжело и хрипло кашляет папа, будто что-то хочет достать у себя из горла, словно фокусник кролика из шляпы! Бабушка говорит – это все потому, что он курит, а курить вредно! Почти также вредно, как и плакать.

Собачища, услышав мой лай из-под калитки, на несколько секундочек угомонилась, видимо, от удивления! Она посмотрела вниз и заинтересованно засеменила ко мне, звеня по земле цепью, на которую была посажена, и ей же случайно загребая мячик.

Я обрадовался, подумав, что бабушка была права, но совсем не знает, что днем с собачками можно познакомиться, даже если у тебя нет с собой никакого лакомства..

– Сейчас заберу свой мячик и все им расскажу! – подумал я.

Но тут цепь натянулась, и собачища остановилась, а мячик еще немного прокатившись, замер прямо между нами. Я хотел попросить ее подтолкнуть мячик еще немного, но она начала лаять даже еще сильнее, чем прежде! Я больше на нее не лаял и поэтому удивился: зачем она это делает, ведь я молчу, и мы уже познакомились.

– Лучше тогда попробую дотянуться самостоятельно!

Изо всех сил протянув руку в сторону своего мячика, я положил на него ладонь. Тут собачища, страшно оскалив зубы, вцепилась в меня и начала мотать головой. Мне стало очень больно, я закричал и заплакал. Мама тут же бросилась на помощь, схватив мою ногу, она стала тянуть меня из-под калитки. Мне было настолько больно, что мячик я не смог удержать, и он остался у собачищи в пасти.

Мама помогла мне подняться. Я был весь в земле и слезах. Всхлипывал, а по руке стекали тоненькие струйки крови. Мама затряслась и тоже заплакала, разглядывая и вытирая носовым платочком кровавые подтеки около моих ран. А бабушка ей помогала, она спокойно осмотрела все укусы, потом положила свои теплые руки на наши с мамой головы, приобняла, и стала нас гладить и успокаивать.

Бабушка смотрела в сторону лающего участка, как будто может видеть через забор насквозь, и сейчас смотрит на мячик и на собачищу. Потом она опустила глаза и еще раз посмотрела на меня и маму тем же самым взглядом, будто она не только сквозь забор может видеть все, но и сквозь нас тоже. Бабушка улыбнулась и не громко, но четко сказала: «Все будет хорошо, успокойся!». Я точно не понял, кому она это сказала, но уже совсем перестал плакать, а мама только чуть-чуть вздрагивала, прикрывая рот своими тонкими белыми пальцами.

***

Я спешу к бабушке, кажется, она заболела и сидит дома совсем одна. Сейчас январь, и вечером на улице совсем темно и холодно. А на Смоленской улице нет ни одного фонаря, только личный фонарь на одном из участков.

Бабушкин дом не похож на новенькие соседские, он, наверно, ее ровесник – в почтенном возрасте, поэтому давно позволил себе немного покоситься и облезть. Как кошка Мурка лишаем. А на тонком деревянном заборчике в некоторых местах растет мох.

Я уже вижу темные глаза нашего домика и начинаю улыбаться. Я доехал. Сам. Первый раз. На платформе на меня садится огромными хлопьями вечерний снег, таких больших снежинок этой зимой еще не было. Хоть я очень тороплюсь, но не смог удержаться, и ловлю его ртом. Обожаю ловить и кушать снег! Обязательно попробуйте тоже, если не пробовали! Я каждый год так делаю, пока мама не видит! Больше всего мне нравится первый снег. Хотя и второй, и третий, и любой другой тоже, но первый особенно! Разве бывают люди, которые так не делают, разве есть кто-то, кто не пробовал этого ни разу или ему не понравилось? Ну, кроме моей мамы. Она всегда ругает меня за такое, и никогда не хочет сама так же побегать. Но зачем тогда жить, если не любишь ловить ртом морозные снежинки?

Это же настоящее чудо. Первые снежинки самые веселые и вкусные, как мандарины в Новый год! Кто не любит мандарины в Новый год? Они нравятся всем и все ждут почти целый год, чтобы снова начать их кушать. Они всегда вкусные и первого января и даже в феврале, но в Новый год они самые вкусные – празднично-вкусные. Так же и снежинки. Попробуйте! Я увлекся, начав бегать за снежком, наверно, килограмм съел, пока не закашлялся. И тут вспомнил: меня ждет не дождется бабушка.

Свет не горит и калитка заперта. Наверное, бабушка уже легла спать. Вообще, она запирает калитку только, когда куда-то уезжает или уходит в гости. Придется перелезать. Только бы не упасть, ведь от холода я почти перестал чувствовать пальцы на ножках.

В груди горит огонь. Я очень люблю бабушку, всегда рад ее видеть, и мне не терпится ее обнять. Конечно, так нельзя говорить, но это даже вовсе не плохо, что я тоже простыл, ведь теперь мы сможем лечиться и поправляться вместе!

Дорожка к двери нисколечко не протоптана, а сама дверь заперта. На стук никто не отзывается и не отпирает. Только лишайная Мурка, услышав шум, подбежала и трется своими смешными боками о мои ноги, оставляя на штанах клочья шерсти.

– Привет Мурка! Зачем мне твоя шерсть, у тебя самой ее совсем нет! Неужели ты так же, как мне ее всем раздала? Глупая, добрая Мурка, теперь сама замерзнешь!

Мурка даже не мяукает в ответ.

– Ладно, со мной домой пойдешь! Попросим бабушку, и она тебя не выгонит! Ты, кстати, не знаешь, почему она не открывает?

Мурка снова лишь таинственно на меня глядит.

Я очень терпеливый и так скоро ни за что не сдамся. От моих настойчивых стуков дверь хрустит и звенит петлями, но по-прежнему не поддается. Если честно, я уже основательно промерз не только в ногах, а кашель стучится в груди не меньше, чем я стучусь в упрямую дверь. Очень сильно болит голова, а спину залил зябкий пот.

Может бабушка где-то на участке..

Вокруг дома никого, в туалете и сарае тоже. Только немного дров, гнилые доски, ржавый топор, какие-то тряпки, и всякие штуки для огорода. Пусто и в парниках.

Нужно снова вернуться к дому и проверить окна. Раньше я иногда вылезал через окно своей комнаты, чтобы полежать где-нибудь в укромном месте, в гамаке или на крыше сарая, и понаблюдать за небом. Посчитать звезды или поразгадывать облака. Они очень любят превращаться во всякие интересные фигуры и играть со мной в угадайку. Я могу лежать и играть с ними до самого утра, пока не устану и не усну, или пока они сами не уплывут домой. А Вы знаете, где дом у облаков? Я нет. Но обязательно узнаю.

Ключ-гвоздик на месте, рама окна натужно кряхтит, поддаваясь на мои усилия. Вся краска на подоконнике давно потрескалась от старости и сырости, и громко хрустит, пока я лезу наверх. Этот хруст напоминает мне хруст кукурузных хлопьев. От этого в животе урчит, будто я только что проглотил старенькую невкусную Мурку.

У нас маленький дом. Всего три небольшие комнаты, кухонка, коридор и веранда, чтобы летом было куда огурцы с картошкой складывать. Мне темно и немного страшно. Дверь в бабушкину комнату плотно захлопнута и заперта. Ума не приложу, куда она могла пойти на ночь глядя.

– Бабушка Ксюша! Бабуля! Ба-а!

Тишина. Даже Мурка куда-то пропала и не мяучит мне о своем присутствии. А я думал, она поможет мне найти бабушку, ведь она кошка, и ночью видит лучше, чем я.

Дома сыро и холодно, как на улице. Я очень устал, хочу кушать и спать. И еще плакать. Но кашлять и плакать одновременно – неудобно. У меня кружится голова, дрожат ноги и вообще все тело, мне горячо и холодно одновременно. Лучше вернуться к себе в комнату, лечь в кровать и дожидаться бабушку там. А то простыну еще больше, и снова заставлю её о себе хлопотать, вместо того чтобы наоборот самому позаботиться о ней.

Самый лучший доктор, кроме бабушки, конечно же – сон.

– Спокойной ночи, Мурочка, если ты меня слышишь!

Ой, извините! Совсем забыл представиться, а это невежливо! Меня зовут Митя, а мама с бабушкой зовут меня Митюша.

День первый